1. (Ч. Дарвин) (Ганнибал:) <...> Сюда идет и стар и мал, Да, все бегут на тень утеса. Ты знаешь, мрачный слух пронесся. Что будто Карл и Чарльз, ... смотреть
ЧАРЛЬЗ - 1. (Ч. Дарвин) (Ганнибал:) <...> Сюда идет и стар и мал, Да, все бегут на тень утеса. Ты знаешь, мрачный слух пронесся. Что будто Карл ... смотреть
имя собств., сущ. муж. рода
Rzeczownik Чарльз Charles
Начальная форма - Чарльз, единственное число, именительный падеж, имя, мужской род, одушевленное
Чар Раз Ларь Лаз Зал Чарльз
Чарльз Бакстон (1823—1871 гг.) писатель Молчание иногда означает самую строгую критику.(Источник: «Афоризмы. Золотой фонд мудрости.» Еремишин О. - М.:... смотреть
(1791-1871) Принято считать, что Чарльз Бэббидж не внес значительного вклада в экономическую мысль. Его имя связывают с наиболее ранними идеями об изобретении компьютера, и он был важной фигурой в научных кругах начала 19 века. Образование он получил в Тринити Колледж и в Петерхаус, Кэмбридж, и еще студентом вместе с Хершелем и Пикоком учредил Аналитическое общество с целью реформирования математики в Британии. Его интерес к математике послужил основой для его более поздних открытий в технической науке, экономической теории и в статистике. Закончив обучение в Кэмбридже, он переехал в Лондон, где начал работать над Аналитической машиной, что стало трудом всей его жизни. В Лондоне он становится одним из наиболее видных представителей тогдашнего научного сообщества. Он вошел в Королевское общество, а также стал членом-основателем Кэмбриджского философского общества и Королевского астрономического общества. Позднее он должен был стать одним из знаменитых последователей Ньютона на лукасианской кафедре математики в Кэмбридже. Но он был также и радикальным, если не диссидентствующим, интеллектуалом и политическим критиком. Он хотел видеть науку реформированной, британскую науку играющей ведущую роль в научном прогрессе и свою собственную область исследования тесно связанной с прикладной технологией. Он также требовал того, чтобы государство играло свою роль, осуществляя поддержку науки и университетского образования, и чтобы оно формировало определенную политику относительно технологии. Он написал вызвавший большие споры памфлет против Королевского общества Reflections on the Decline of Science and Some of its Causes (1830) и был одним из основателей и членов правления Британской ассоциации развития науки, цель существования которая заключалась в продвижении науки провинций, а также метрополии, на передний план культуры и общества. Бэббидж был одним из первых организаторов промышленных выставок, составлявших часть встреч Британской ассоциации; он участвовал в секции механики ассоциации и позднее написал книгу о Великой выставке 1851 г.. Он принимал участие в жарких спорах того времени относительно религии и науки и в 1837 г. написал книгу Ninth Bridgewater Treatise, выражающую его веру в Ньютонианскую вселенную и научное божество. Что касается политики, Бэббидж был либералом; он входил в избирательную комиссию и дважды баллотировался от Finsbury. Он осуждал коррупцию и взяточничество в избирательных компаниях, критиковал процедуры продвижения по службе в церкви и церковную десятину и твердо поддерживал Билль о реформах. Его политический памфлет о подоходном налоге заключает в себе идею умеренных реформ. Выборную систему, основанную на одном человеке и на одном голосе, он отождествлял с наступлением социализма, поскольку, когда бедные составляли бы большинство, они бы стали голосовать за низкие налоги для себя и за высокие налоги для богатых, *уничтожая, таким образом, частное предпринимательство*. Ясно, что общественные и научные взгляды Бэббиджа складывались в особой атмосфере либерально-научных кругов начала 19 века, и он был вовлечен в салонную культуру того времени. Однако был и другой важный фактор, определявший его мировоззрение: неизменный интерес к практической механике и очарованность современной промышленной технологией. Он учился у фабрикантов, крупных и мелких, инженеров-механиков и, больше всего, у мастеров-ремесленников, которых он никогда не переставал восхвалять. Разработка аналитической машины сама по себе была задачей, связанной с научными и математическими умозаключениями вкупе с практическим изобретением. Свои поездки на континент 1927-28 гг., которые сыграли такую роль в определении его последующей работы, он совершил не в компании коллеги по научной работе и даже не в компании слуги, а вместе с ремесленником, который работал над построением аналитической машины. Проезжая Нижние страны, Германию, Австрию и Италию с длительным пребыванием в Неаполе, Бэббидж не упускал ни одной возможности посетить местные мастерские и фабрики. То, что он выходил за пределы общественных и интеллектуальных границ, было реальной основой для его блестящих и в высшей степени оригинальных набегов на политическую экономию. Его работа On the Economy of Machinery and Manufactures (1832) была чрезвычайно популярна: в течение полтораста лет было четыре издания этой книги, она была перепечатана в Соединенных Штатах и переведена на четыре языка Континентальной Европы. Бэббидж хотел представить своим читателям механические принципы искусств и ремесел, и он надеялся также найти читателей среди рабочей интеллигенции. В этом смысле, книга оказалась написанной в жанре, если использовать современную жанровую классификацию, промышленно-технической литературы; в действительности, часть ее была опубликована в 1829 г. в виде статьи в Encyclopedia Metropolitana. Трактаты о паровых двигателях, истории суконного производства, промышленные справочники, словари и энциклопедии были очень популярны в то время. Позднее вышедшая Philosophy of Manufactures (1835) Эндрю Ура, замечательный панегирик фабричной системе и машинам, основанным на паровых двигателях, была во многом продуктом этого жанра, но в ней совершенно отсутствовал анализ вклада, сделанного Бэббиджем. Это было связано с тем, что последний сделал нечто гораздо большее, чем популярный промышленный обзор. Это был анализ, основанный на экономических принципах, в частности, на смитовской оценке разделения труда, производственной технологии и организации промышленности. Видное невооруженным глазом непосредственное знание Бэббиджем множества промышленных и деловых процессов в сочетании с общим анализом производственных систем, сделало работу выдающимся явлением. Во время страхов и неясности по поводу принятия новой технологии он также делал авторитетные политические заявления по поводу широкого круга вопросов, связанных с машинным оборудованием, включая патентную реформу, экспорт оборудования, кризисы перепроизводства и технологическая безработица. Однако содержание книги в отношении к политической экономии было не вполне ясно, и в отличие от Милля и Маркса, немногие оценили ее значение для своей дисциплины. До своего написания книги, Бэббидж собирался прочитать в Кэмбридже серию лекций о политической экономии мануфактур, но это так и не осуществилось. Он сам признавал, что его первое издание не претендует на рассмотрение вопросов политической экономии, и он пытался скорректировать это в следующем издании, введя три новые главы *Новая система мануфактур*, *Влияние машинного оборудования на снижение спроса на труд* и *О деньгах как о средстве обмена*. Однако большая часть поднятых Бэббиджм тем не относилась к современной классической политической экономии. Возвращаясь назад к Смиту, он анализировал промышленную организацию и микроэкономику производственной фирмы, никогда не упуская из виду технологические ограничения и возможности. Книгу вначале критиковали за то, что в ней не было уделено должного внимания фабричной системе и паровой технологии текстильной промышленности. Однако как раз это и было ее сильной стороной, поскольку в ней фабрика и мастерская анализируются как части более общей организации работы, а машинное оборудование рассматривается в контексте более общего обсуждения технологии, включающего рассмотрение навыков. Так или иначе, подробный обзор Бэббиджем навыков и ручных операций наряду с машинным оборудованием, мастерских наряду с фабрикой, было более верным восприятием современной промышленной практики, чем это было бы в работе, где бы обсуждалось только выдающееся и нетипичное явление фабрики. Бэббидж анализировал то, что он называл *отечественной фабричной экономикой*. Он пытался определить, какое расположение производства дало бы наилучший результат в плане снижения цен на продаваемые товары, и он провел точный анализ экономии от масштаба по отношению к разделению труда, убывающей динамики фабрики от динамики в мастерской. Он усовершенствовал смитовский принцип разделения труда, внеся в него значение разделения навыков, или разделения умственного и физического труда. По его убеждению, жизненно важным для успеха любой организации работы является *принцип Бэббиджа*, что фабрикант разделяя работу, которую необходимо выполнить, на различные процессы, где каждый требует различной степени навыков или силы, может купить как раз такое их количество, которое необходимо для каждого процесса. Благодаря акцентированию внимания на экономике навыков, Бэббидж вызвал новые дискуссии относительно роли бухгалтерского учета, исследований времени и движения, коммуникационных инноваций и анализа машинных функций. В частности, он пытался определить значение точности и измерения во всех процессах при регулярности производства и планировании размещения. Таким образом, в качестве величайших инноваций он рассматривал не знаменитую энергетическую технику как таковую, а процессы, которые обеспечивают правильную работу новых машин, например, регулятор паровой машины и смазка. Его интерес привел его к всецелой поддержке инструментов вычисления машинной и человеческой работы, и он изобрел подробную анкету как основу для изучения работы и ранних исследований времени и действия. Он также анализировал так, как до него еще никто этого не делал, роль скорости производства и интенсивности труда в увеличении выпуска. Введение машинного оборудования было только одним из факторов роста производительности. Производительность труда могла быть быстро повышена за счет усиления порядка, точности и дисциплины труда. Бэббидж отмечал сближение технологических и экономических принципов в таких сферах как скорость и копирование. В длительной дискуссии о значении техники копирования он указывал на параллели между печатанием, литьем, формовкой, тиснением и обточкой. Этот основной анализ организации мастерской был дополнен тематическим комментарием о разделении прибыли, технологической безработице и профессиональных союзах. Важное радикальное выступление о заработной плате и труде содержится в его работе New System of Manufactures, в которой он указывает на систему сдельной оплаты труда и разделение прибыли, если не на кооперативы, как ключевые условия для преодоления давней вражды рабочих к машинам. Именно эту проблему Бэббидж вместе со многими своими современниками считал главным тормозом для промышленного развития Британии. Эта система была далеко идущим предложением относительно участия рабочего в увеличении производительности труда и коллективного принятия решений по поводу найма, увольнения и организации работ. Где имело место преобладающее использование этой системы, избирались современные методы и вводилось глубокое разделение труда не с целью контроля и подчинения рабочих, но как их кооперативное решение в пользу наиболее эффективных методов. То, что содержали его предложения, в полной мере использовалось только радикальными и оуенитскими кооперативами. Когда дело дошло до практического использования, Бэббидж не слишком надеялся на привлекательность его системы для крупных укоренившихся фирм, но полагал, что группы ремесленников и мелкие фирмы пойдут по этому пути. Главы Бэббиджа о профессиональных союзах, машинном оборудовании и занятости, однако, представляли собой комментарии реформатора, а не радикала. Он критиковал оплату труда товарами вместо денег, но предупреждал, что профессиональные союзы могли бы легко привести к быстрому вытеснению труда через машины и промышленное перемещение. Имея дело с технологической недозанятостью, он использовал случай ручного ткачества и производительных ткацких станков, утверждая, что единственное решение заключается в лучшем планировании рабочими через такие институты как сберегательные банки и товарищеские общества. Использование Бэббиджм практического наблюдения и статистических данных и его критика философов от политической экономии привели его вместе с Ричардом Джонсом, Дж. Е. Дринкуотером, Мальтусом и Куитлитом к созданию в 1833 г. статистической секции в рамках Британской ассоциации, за которым позднее последовало создание Статистического общества в Лондоне. Статистическая секция, секция F, существовала для представления статистических данных при сознательном избегании тем, вызывающих политические споры. Бэббидж был первым президентом секции F и написал несколько статистических статей. В его более раннем Letter to the Right Hon T.P. Courtenay on the Proportional Number of Births of the Two Sexes under Different Circumstances (1829) сравниваются демографические структуры Королевства Неаполя, Франции, Пруссии и Вестфалии. Много позднее, в 1853 г., он написал On the Statistics of Light Houses для брюссельского конгресса статистики и The Clearing House, прочитанный в Лондонском статистическом обществе и напечатанный в его мемуарах в 1856 г.. Бэббидж также написал книгу о страховании A Comparative View of the Various Institutions for the Assurance of Lives (1826) и его вспоминают за его исправленные актуарные таблицы и его популярное представление трудного предмета. Бэббидж определенно осуществил оригинальный и дальновидный экономический анализ промышленности в работе On the Economy of Machinery and Manufactures. Он приложил принципы разделения труда, которые он разработал, к своему восприятию наук. Конечным результатом разделения навыков и, в частности, ментального разделения труда, была *наука вычисления*. Он утверждал, что наука вычисления, как и любая технология, развилась бы в некоторой степени там, где машинами осуществлялось бы все численные расчеты. Таким образом, арифметические операции были бы отделены от математических умозаключений, и *наука вычисления*, впряженная в аналитическую машину, стала бы наукой всех наук. Самой большой мечтой Бэббиджа относительно британского промышленного прогресса была одна из компьютерных технологий.... смотреть
див. Моррис, Чарльз Вільям
Чарльз Гудийр (1800—1860 гг.) изобретатель …Все что скрыто и неизвестно и чего не могут открыть никакие научные исследования, вернее всего будет откры... смотреть
Чарльз Дарвин (1809—1882 гг.) естествоиспытатель, создатель теории эволюции Внушения совести в связи с раскаянием и чувством долга являются важнейшим ... смотреть
Чарльз Диккенс (1812—1870 гг.) писатель В этом мире пользу приносит каждый, кто облегчает бремя другого человека.…Если вы хотите вознаградить честност... смотреть
ЛИТЕРАТУРА ВЕЛИКОБРИТАНИИ —родился в бедной семье мелкого чиновника. Материальное положение семьи былостоль тяжелым, что отец попал в долговую тюрьму. ... смотреть
Чарльз Доу Чарльз Доу - один из создателей индекса Доу-Джонса, основатель The Wall Street Journal, родоначальник теории определения трендов на рынке ... смотреть
Чарльз Кули (1864 - 1929), социальный психолог, профессор Мичиганского университета, один из президентов Американского социологического общества.
Чарльз Лэм (1775—1834 гг.) поэт, эссеист, драматург, критик, писатель Богатство идет на пользу, ибо экономит время.Будущее, будучи всем, воспринимаетс... смотреть
Адмирал португальского и английского флотов Непир отличился во многих сражениях, однако в историю вошел неудачей кампании флота, которым он командовал на Балтийском море. Сэр Чарльз Непир был старшим сыном лорда капитана Чарльза Непира. Родился он 6 марта 1786 года около Фалкирка, графство Стерлинг в Шотландии. Среди его предков был знаменитый математик Джон Непер. Морскую службу юноша начал 1 ноября 1799 года волонтером на шлюпе «Мартин», крейсировавшем в Северном море. Моряк служил на различных судах, в ноябре 1802 года стал мичманом, 30 ноября 1805 года — лейтенантом. 30 марта 1806 года он участвовал при взятии 80-пушечного корабля «Маренго» и 40-пушечного фрегата «Бэле-Пуль». В следующем году, во время крейсерства в Вест-Индии на 98-пушечном корабле «Принс Джордж», Непир исполнял обязанности командира брига «Пултуск» и участвовал при взятии нескольких купеческих кораблей, стоявших у северо-восточной оконечности Порто-Рико под защитой двух береговых батарей. В августе 1808 года его направили на бриг «Рекруит». На этом бриге Непир сражался в сентябре с 22-пушечным французским корветом «Дилижант» и обратил его в бегство. В бою лейтенант был ранен, а неприятельский корвет лишился мачты. В феврале 1809 года Непир участвовал в покорении жителей Мартиники. В апреле с адмиралом Кочреном он преследовал три французских линейных корабля более двух суток; в итоге один 74-пушечный корабль был взят. В ходе боя Непир старался держаться вблизи противника и сбить его рангоут. В награду за мужество Кочрен назначил своего лейтенанта командовать призом. Адмиралтейство утвердило назначение. Летом 1810 года Непир вернулся с конвоем в Англию и до 1811 года не ходил в море. Период береговой службы не прошел без дел: в 1810–1811 годах моряк состоял волонтером в отряде английской пехоты в Португалии, участвовал в бою и был вторично ранен. Затем он получил назначение на 32-пушечный фрегат «Темз». 21 июля 1811 года вместе с бригом «Сефалюс» Непир подавил сопротивление 11 канонерских лодок и 13-пушечной фелуки, защищавших вход в Порто-дель-Инфени в Италии, рассеял отряд стрелков на береговых возвышенностях и овладел военными судами, конвоировавшими 14 купеческих судов. 1 ноября 1811 года с гребных судов фрегатов «Темз» и «Имперьюз» Непир высадил 250 человек 62-го полка, которые обошли гавань Палинуро с тыла и закрепились на берегу. Следующим утром фрегат Непира «Темз» истребил 10 канонерских лодок, батарею и овладел 22 фелуками с ценными грузами. В последующие годы, командуя фрегатами, он не раз отличился высадками десанта и захватом судов. Позднее в Северной Америке Непир участвовал в экспедиции против Александрии (пригород Вашингтона). Начальник экспедиции капитан Гордон высоко оценил его деятельность. Фрегат Непира от налетевшего шквала лишился бушприта и всех стеньг, но уже после 12 часов усиленной работы был готов к бою. В последующей осаде Балтимора Непир успешно командовал отрядом судов в одном из протоков реки Потапско. За заслуги на реке Потомак и при Балтиморе моряк был награжден орденом Бани. С 1815 по 1829 год Непир оставался на берегу, затем находился в отдельном плавании на 42-пушечном фрегате «Галатея». Позднее моряк отправился в Португалию — там его ждали слава и деньги за победы в борьбе, разгоревшейся между претендентами на престол. В 1831 году он на Азорских островах поддерживал партию принцессы Марии да Глория (позднее португальскую королеву Марию II). В 1833 году он сменил адмирала Сарториуса. Как командующий португальским лоялистским флотом дона Педро Португальского, он истребил флот дона Мигуэля, претендовавшего на португальский трон, у мыса Сан-Винсенте 5 июля 1833 года. В следующем году он командовал морскими силами в обороне Лиссабона от мигуэлистов. За это Непиру присвоили титул графа Сан-Винсент и наградили большим крестом ордена Башни и Меча. Вернулся Непир в британский флот в 1836 году. Некоторое время был вторым в командовании Сирийской экспедиции 1840–1844 годов, принимал участие в захвате Бейрута и Акры (октябрь—ноябрь 1840 года). На берегах Сирии и при Сент-Анне моряк вновь отличился, однако его порицали за то, что всю славу он приписывал себе. В 1847–1848 годах Непир командовал флотом в Ла-Манше и по возвращении поместил в «Таймс» ряд писем. В них он нападал на английское морское управление. Позднее он издал свои письма, относящиеся к морскому делу, в книге «Флот, его прошлое и настоящее»; в письмах встречается много дельных и основательных мыслей. В феврале 1854 года сэра Чарльза Непира назначили командующим флотом на Балтике. Против русского Балтийского флота англичане вооружали свой флот, наиболее мощный со времен Наполеоновских войн. Половину флота составляли паровые суда. В Англии считали, что никто лучше Непира не сможет использовать эти силы. В марте на Спитхэдском рейде собрался большой флот, который отправлялся на Балтику: 10 винтовых и 7 парусных линейных кораблей, 15 винтовых фрегатов и 17 пароходофрегатов с 2344 орудиями и 22000 человек экипажа. 7 марта адмирал получил инструкции и выступил с флотом. По прибытию в Данию Непир узнал о начале войны. Он выслал на разведку пароходы, которые установили, что Финский залив до Гельсингфорса свободен ото льда и русских кораблей не обнаружено. 31 марта англичане вступили на Балтику. Не располагая хорошими картами Финского залива, Непир до конца месяца стоял в стокгольмских шхерах и 23 апреля перешел к Гангуту. Англичане проводили промеры у Бомарзунда и Свеаборга. Только 30 мая французская эскадра вице-адмирала Парсеваль-Дешена из 1 винтового, 8 парусных кораблей, 7 пароходов, 7 парусных фрегатов и 8 меньших судов с 1308 орудиями и 8300 человек вошла в Финский залив и 1 июня в Барезунде встретилась с английской. Основной целью Непира являлся Выборг. Перед выходом в море адмирал обещал, что не будет обращать оружие против мирных берегов и судоходства. Однако с самого начала английский флот занялся именно нападением на мирные города и захватом собственности. 6 мая 2 английских парохода увели из Либавы стоявшие там купеческие суда. 18 мая 3 английских парохода сожгли верфь и ограбили магазины незащищенного финского городка Брагестада. Та же участь постигла Улеаборг и другие мирные населенные пункты. Там же, где союзникам оказывали сопротивление, они терпели неудачу. Например, 7 мая батареи Экнеза и 10 мая батареи Ганге-Удда успешно отразили нападение превосходящих сил противника. 26 мая две роты финских стрелков отбили с потерями для англичан десант, который те пробовали высадить в городке Гамле-Карлебю. Разумеется, такая деятельность не могла окупить расходы на экспедицию. Однако Непир не решался идти на Выборг, что ему было предписано первоначально. Очевидно, он опасался мелководия и подводных камней, которые послужили причиной гибели части флота Густава III в 1790 году. Адмирал направился к Кронштадту. 14 июня союзная эскадра (15 винтовых и 4 парусных линейных корабля, 14 винтовых фрегатов и пароходов) подошла к Красной Горке и стояла, не рискуя атаковать крепость. 23 июня Непир увел главные силы к мысу Порккала-Удд, оставив несколько кораблей для наблюдения за русским флотом. Это наблюдение не помешало выходу русских кораблей в море. Английская пресса писала, что адмирал пытается выманить русский флот из-за укреплений. На заседании парламента в августе были зачитаны выдержки из письма Непира, в котором тот утверждал: «Я не смог ничего предпринять с этим сильным флотом, так как всякое нападение на Кронштадт и Свеаборг означало бы верную гибель». Мнение Непира подтвердил адмирал Чадс, наблюдавший с маяка гранитные укрепления, слишком прочные для корабельной артиллерии. Да и корабли Балтийского флота в качестве плавучих батарей являлись сильным добавлением к батареям береговым. На якоре они не уступали паровым. Становилось ясно, что эта экспедиция не была подготовлена. Тем не менее и правительство, и общественное мнение требовали вторжения на территорию России, которое окупило бы расходы. Непир и Парсеваль-Дешен избрали цель по силам. За полвека, которые Аландские острова принадлежали России, их почти не укрепляли. Постройку крепости у Бомарзунда начали после 1829 года, однако были сооружены лишь оборонительная казарма и три башни, составляющие около одной пятой запланированных построек. Под командованием полковника Бодиско состояло менее 2000 человек, а на вооружении укреплений стояли пушки малых калибров. Непир предложил взять именно эту недостроенную крепость. Британское адмиралтейство утвердило план, Франция предоставила корпус в 13 тысяч человек. 9 июля союзный флот перешел к Аландским островам и блокировал их 19 июля прибыли суда с французскими десантными войсками. 26 июля союзники высадили десант (11 тысяч южнее и 3 тысячи — для отвлечения внимания — севернее Бомарзунда). Через два дня началась установка осадных орудий и обстрел крепости с моря и суши, продолжавшийся до 4 августа, когда союзники взяли Бомарзунд. Подорвав укрепления, они покинули Аландские острова. 28 августа десантные войска отправили во Францию. За ними постепенно уходили корабли. Атака Свеаборга не состоялась. 1 октября главные силы, ограничивавшиеся блокадой, вернулись в базы. Первый лорд адмиралтейства Джемс Грэхем по возвращении Непира в Англию сместил его с поста командующего и указал на адмирала в качестве виновника неудачи, обвиняя его в том, что тот уклонялся от выполнения смелых приказов адмиралтейства. Непира осмеивали в прессе, а когда тот потребовал расследования своих действий, ему было отказано под предлогом того, что опубликование документов могло принести вред флоту ее величества. Общественное мнение Англии одобрило замену Непира адмиралом Ричардом Дондасом. Однако и Дондасу не удалось добиться большого успеха. Ни блокада Кронштадта, ни бомбардировка Свеаборга, ни попытка высадиться в Выборге не принесли союзникам больших лавров. Неудача союзного флота в кампании 1855 года показала, что дело не только в Непире. Тем не менее ему более не поручали командование в море. Оправдываясь, Непир в июне 1855 года начал публикацию серии писем. В парламенте он рассказывал о подготовке флота и руководстве им первого лорда адмиралтейства сэра Джемса Грэхема, тот в свою очередь отрицательно характеризовал деятельность Непира, подтверждая, что того не зря уволили в отставку. В 1855 году и Грехэму пришлось оставить свой пост. Умер сэр Чарльз Непир 6 ноября 1860 года около Катерингтона (Хэмпшир). После себя он оставил несколько книг о боевых действиях, в которых участвовал. Однако все же флагман вошел в историю главным образом неудачной кампанией на Балтике.... смотреть
(р. 1910) Киндлебергер родился в Нью-Йорке в 1910 г.. Летняя практика юнгой в *Балтик трейд* и учеба в Женевской школе международных отношений в 1931 г. подстегнула его интерес к внешней торговле. Он получил диплом бакалавра в Университете Пенсильвании в 1932 г. и степень доктора экономики в колумбийском университете в 1937 г.. В 1936 г. началась двенадцатилетняя служба в государственных и международных организациях, сначала в Федеральном резервном банке Нью-Йорка, которая продолжалась до1939 г. (в международной финансовой группе *Нового курса*), затем в Банке международных расчетов до начала немецкой аккупации Франции 1940 г., в американском Федеральном резервном управлении в г. Вашингтоне, в объединенном экономическом комитете Соединенных штатов и Канады до 1942 г., в американском ведомстве по оперативной службе до 1944 г. и, наконец, в министерстве иностранных дел в США, где он участвовал в экономическое переустройстве Европы. Лишенный управления мир 30-х годов подсказал ему одно из основных политических направлений. Другое направление было вызвано успехом руководства Альянса в войне и в послевоенном восстановлении, а также в экономическом объединении Европы. Когда Киндлебергеру исполнилось 38 лет он поступил на должность профессора на экономическом факультете Массачусетского Политехнического института, когда этот ВУЗ начинал становится знаменитым, и проработал там до 1981 г., выпустив много выдающихся специалистов. Его учебник по международной экономике (1953 г. и более поздние издания), а также работы по истории экономической мысли были популярны среди широких слоев общества. Американские и европейские университеты коллекционировали его почетные ученые степени, и в 1985 г. он стал президентом Американской экономической ассоциации. Его работы многотомны, остроумны и основаны на богатом материале. В начале он приобрел известность за инновации в области технического подхода в теории торговли, с самого начала он подчинил теорию фактам. На всем протяжении своей карьеры он интересовался, в частности, Западной Европой, ее экономически единством и ее судьбой: *История Восточной Европы является хорошей основой для систематизации экономических теорий, можно сказать, извлечения теорий из аккумулированных фактов*. (A Financial History of Western Europe, 1984) Киндлербергер обладает ясным восприятием лидеров и последователей в финансовых центрах, а также отчетливым ощущением последствий неудачного управления взаимозависимым миром. Его интересовала международная торговля и финансы как и политическая система в то время, как его коллеги по сфере деятельности интересовались гипотетически максимизирующей страной в атомистическом мире. A Financial History заканчивается следующими словами: *самой удачной возможностью достижения денежной интеграции была бы та, с помощью которой немецкие лидеры достигли бы политической интеграции. Еще не факт (очевидно), что Европа или Соединенные штаты или еще какая-либо нация, не вызывающая сомнений, обеспечит мир общественное благо в виде денежной и экономической стабильности*. Будучи лоялен к экономическому моделированию, он, однако, относился к рыночным механизмам не без критики. Политика, будучи в любом случае *общественным благом*, никогда не является изолированной в рекомендациях по регулированию мультинациональных корпораций или исследованиях недостатков свободного притока иностранного капитала. (American Business Abroad, 1969). Его восхищение разумной интервенцией, как и его развивающееся увлечение историческими и институциональными дисциплинами неожиданно получили новый импульс. Он всегда с хорошим юмором нежели и разумными аргументами, а не с презрительной усмешкой, критиковал многие из новых направлений: монетаристкий подход к платежному балансу, теорию рациональных ожиданий (в своей книге Manias, Panics and Crushes, 1978 г.) и эконометрику. Как было заявлено в предисловии к новаторскому эмпирическому исследованию по основам торговли The Terms of Trade: A European Case Study (1956), методологическая тематика его научной жизни заключалась в том, *чтобы проанализировать существующие теории относительно их краткосрочных и долгосрочных последствий. . . на основе накопленного массива данных*. В противоположность этому, на протяжении всей карьеры его деятельность по международной торговле в большей степени была посвящена преподаванию, чем научной работе. Это утверждение может быть проиллюстрировано в выразительном юбилейном сборнике статей, в котором самые лучшие представители данного направления, начиная с 1971 г. отдавали дань Киндлебергеру: пять из 23 статей были фактическими и только две из них Киндлербергера действительно отражали факты. Представление Кидлесберегера об исследовании не является только эконометрическим тестом, а, скорее, повествовательным, который задает вопрос, позволяет ли теория воспринимать фактические данные. В книге по тридцатым годам (1973, стр.16) он пишет: *Это история с повествованием вместо таблиц R-квадратов, анализа Дюрбина-Уотсона и тому подобного*. Часто его заключение агностическое, что является результатом сложности теории. В своем агностицизме, пропаганде истории экономической мысли, в своем сомнении, что можно отказаться от повествовательных описаний, в своих изысканиях в политической экономии, и упорных утверждениях, что международной торговлей нужно руководить больше, чем разрешать плыть по течению, он старомоден, но тем не менее, оказывается в авангарде экономической науки.... смотреть
Чарльз Спенсер Чаплин (1889—1977 гг.) киноактер, кинорежиссер Все-таки жаль немого кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а ... смотреть